Залина

Звездно ликуя, смертельно скорбя,
Счастье познает душа, лишь любя.
В. Гете

Настроение соответствовало погоде. Мрачное небо, словно щупальцами сдавливало голову. В такие минуты я выходила из дому и гуляла по городу. Город Грозный утопал в малахитовой зелени гор и лесов. Легкий ветерок с реки успокаивал. Я тихо брела по аллее парка, погруженная в свои мысли. Неожиданно моё внимание привлекла сухонькая седая старушка со следами былой красоты на лице. Она сидела на скамейке, одетая во все черное. В ее глазах застыла глубокая скорбь. Не знаю почему, но мне захотелось поговорить с ней. Подошла и, присев рядом, осторожно спросила:
- Может, могу вам чем-то помочь?
За вопросом последовала небольшая пауза, а потом, как бы самой себе, с интонацией обреченности сказала:
- Чем уже можно помочь? Если б ты только знала, какой груз лежит у меня на душе. Мне необходимо выговориться, хоть немного снять с себя эту тяжесть…
Б-г наказывает меня. Столько зла я причинила самым близким людям! Хотела счастья для дочери, а в итоге погубила её. И в этом только моя вина. Поверьте, чем жить с такой болью, лучше умереть. Ведь я стала причиной несчастий, обрушившихся на мой дом…
И она начала свой рассказ.

События, о которых пойдет речь, происходили в одном из живописных районных центров Чечни.
Время подходило к обеду, когда Симон повёл коня на водопой. Подойдя к реке, он увидел у кромки воды одиноко стоящую девушку. Она с удивлением и испугом подняла на него свои бездонные глаза. Девушку звали Залиной, дом ее отца Леона соседствовал с домом Симона. Он хорошо знал Залину, она была моложе Симона на несколько лет, и в детстве он даже рассказывал ей сказки. Но в тот момент юноша, словно впервые увидел её…
– Какая красавица… – подумал он про себя, а вслух сказал с восхищением:
– Залина, тебя не узнать, как ты выросла!
Не выдержав пристального взгляда, она смутилась и убежала. Ей уже давно нравился этот юноша, и она всё на свете бы отдала, лишь бы никогда не расставаться с ним. И он, как бы заново увидев эту прекрасно сложенную девушку, понял, что перед ним его судьба.
Слишком долго жила Залина под гнётом своей деспотичной матери, решившей, во что бы то ни стало выдать дочь за Данилу. Его родители, богатые землевладельцы, держали скот и могли дать хороший калым за девушку. Что касается их сына, который не знал ни в чем отказа, то Залина давно нравилась ему, и завоевать ее стало для него делом чести. Умная, с прекрасным характером девушка ни за что не хотела связывать свою жизнь с чуждым ей человеком, но перечить воле старших не могла. Как раз в тот день, когда у них с матерью в очередной раз состоялся серьезный разговор, она и встретила Симона. Чтобы немного успокоиться, Залина убежала к реке. Вот отчего столько боли и отчаяния он увидел тогда в ее глазах.
– Совсем другим я представляла своего жениха, неужели он может быть таким противным? – думала девушка, вспоминая лицо Данилы. – Лучше умереть, чем стать его женой. Зачем мама так поступает со мной?
А мать, не обращая внимания на дочь, твердила лишь одно:
- Будешь купаться в роскоши, ни в чем не испытывая нужды, я знаю, что тебе надо для счастья, еще спасибо скажешь.
В такие минуты Залина ее ненавидела и готова была бежать, куда глаза глядят. Тогда она поклялась себе: если у нее будут дети, она никогда не станет перечить им в выборе жизненного пути.
На редкость изящная, со светлым цветом кожи, контрастировавшей с невероятной глубиной жгуче-черных глаз и копной смоляных волос, такой была Залина в пору своего расцвета.
Ее отец занимался коммерцией, имел несколько магазинов. И любой в округе жаждал породниться с ним. Леон с женой, дочерьми и гувернанткой жил в большом особняке. Девочки получили неплохое образование, их даже учили музыке.
Много приданого принесла Залина в дом мужа, но алчности Данилы не было предела. Нелегко ей жилось в новой семье. Редкий человек мог остаться равнодушным, глядя на эту молодую женщину. Не раз, слыша комплименты в ее адрес, муж впадал в бешенство, с каждым днем он становился все более жестоким, а порой и агрессивным. На молодой жене Данил и вымещал все свое зло.
У нее не было ничего общего с мужем. Будучи порядочным человеком, она понимала, что не имеет права отказываться от исполнения супружеского долга, но это невероятно опустошало ее, лишало полноценного ощущения жизни. Муж, видя ее холодность, нутром чувствуя отвращение, которое жена испытывает к нему, все более ожесточался. Она стала бояться ночи, потому что ночью муж опять начнет приставать к ней с ласками, от которых ее выворачивало наизнанку. Она понимала, что нужно что-то предпринять, но что – не знала. Вернуться к родителям не могла, там ее не поймут, уйти в никуда не позволяло воспитание, вот и приходилось терпеть. Порой ей казалось, что все случившееся – всего лишь жуткий сон и, проснувшись, она окажется счастливой и беззаботной, как в юности. Но фантазии испарялись, стоило ей увидеть перекошенные злобой лица мужа и свекрови. Недовольный всем Данил не раз пускал в ход кулаки, пытаясь доказать свое неотъемлемое право на красавицу-жену. Много усилий прилагала молодая женщина, чтобы сохранить свой внутренний мир, защититься от деспотизма.
Не раз говорил ей отец:
– Храни свои печали про себя. Не домогайся ни симпатий, ни лести. Помни, в каждом желании заключается сила, пользуйся этой силой для себя. Любое желание действует, как электрический ток, и подлежит законам притяжения и отталкивания. Стоит научиться смотреть на желания не как на препятствие, а как на средство к достижению цели, тогда успех обеспечен.
Дочь не забыла наставления отца, и он частенько выручал ее, когда казалось, что еще один день, проведенный с супругом, окончательно ее убьет.
Почувствовав собственное бессилие, Данил стал искать поддержку у родителей. Молчание жены убивало его.
А та все больше стала уединяться, уходя к реке, где когда-то встречалась с Симоном.
Прошёл год. Она так и не привыкла к своему новому дому. Там всё оставалось чужим. Иметь ребенка от нелюбимого не хотелось, да и Бог, видно, не желал этого. Однажды, когда она в очередной раз оказалась у реки, погрузившись в свои нелегкие мысли, совершенно неожиданно рядом с ней оказался Симон.
– Что же ты наделала с нашей жизнью, – произнес он, притягивая её к себе и жадно целуя. Время остановилось для них. Они не заметили, как наступил вечер...
– Уходи от него, ни с кем не хочу тебя делить, ты должна быть только моей.
– А я и так всегда была твоей и твоей останусь. В моём сердце нет места другим. Но сейчас я должна уйти. Прости…
Та единственная ночь их любви не прошла бесследно – вскоре Залина поняла, что беременна. А жизнь в доме еще более опостылевшего мужа стала просто невыносимой. Но теперь она с какой-то удивительной стойкостью сносила оскорбления и побои. Сейчас ей казалось, что она не одна, ребенок, которого в себе носила, был от любимого, и сознание этого давало ей силы. - Наконец-то Бог услышал мои молитвы, - думала она про себя, - я стану матерью. Всю свою любовь я отдам малышу. И слезы радости катились у нее по лицу.
Она понимала, что бросила вызов своему окружению, но ни о чем не жалела, потому что ненавидела косность и ложь.
Беременность далась ей нелегко, измучил токсикоз, а позже возникла угроза выкидыша. Ко всем прочим тревожным явлениям обострилось давнишнее заболевание печени, а в семь месяцев у Залины открылось сильное кровотечение. Чтобы сохранить ребенка, ее направили в больницу. Собравшись на консилиум, врачи решили, что спасти женщину и малыша может только операция.
Женщина ни словом не возразила, потому что давно для себя решила родить ребенка. Чего бы это ей ни стоило. Значительная доза наркоза погрузила Залину в небытие. Ей казалось, будто она чувствует, как ее душа покидает измученное болью тело. А потом на какое-то мгновение она вдруг испытала невероятное блаженство и покой. Позже пришло осознание того, что она лежит на столе абсолютно голая, а вокруг столпились люди. Она сделала какое-то движение, чтобы прикрыть свою наготу, но тело не слушалось, а вместо слов вырывались хрипящие звуки. Когда действие наркоза прошло, ей показали мальчика, и она успокоилась. Боль отступала медленно, но ежедневные встречи с малышом дарили ей столько радости, что все пережитое казалось пустяком.
Подрастая, мальчуган все больше становился похожим на Симона, и мать в нем души не чаяла. Когда Лиору исполнилось три года, Данил по этому случаю подарил мальчику большой мяч и велосипед и устроил званый обед. Малыш был в центре внимания и оттого еще больше резвился. Из старших он выделял дедушку Леона, отца Залины, который его боготворил. При одном взгляде на подвижного, не по годам развитого внука он приходил в неописуемый восторг.
Леон был самоотверженным отцом и ради счастья своих дочерей готов был пожертвовать собой. Он любил каждую из своих трех девочек, но самые большие надежды возлагал на Залину, которая была привязана к нему, как никто другой. Вышло же все наоборот: ее сестры прекрасно устроились в жизни, а за нее, любимицу, саднило сердце.
– Доченька, береги сына, он самое дорогое, что у нас есть, – говорил Леон. – С годами ты стала еще прекрасней, все образуется, моя милая. Но если будет невмоготу, возвращайся домой. Там всегда есть место для тебя. Ни о чем не переживай и помни: отец не даст тебя в обиду.
Так и умер Леон, не дождавшись счастья Залины. Потеря отца стала еще одним тяжелейшим испытанием для нее, ведь он был для нее еще и самым верным другом, мать никогда ее не понимала.
Теперь она всю себя отдавала сынишке. Однажды, гуляя с сыном, она встретила Симона. Увидев малыша, он схватил его на руки, крепко-крепко прижал к себе и с жадностью стал целовать. От избытка чувств он смеялся и плакал, как ребенок, а потом сказал:
- Хорошо, родная, что ты привела нашего мальчика. Наконец-то я увидел своего сына. Он так похож на меня, это живое свидетельство нашей любви. Вы оба очень нужны мне. Я умоляю тебя, утверди моё отцовство.
– Как ты можешь просить меня об этом, ведь это станет моим страшным позором.
– Я не желаю, чтоб он прикасался к тебе, проси развода, – требовал Симон.
– Тогда он заберет нашего сына, ведь по закону я его жена, и мальчик принадлежит ему.
– Хочешь, я поговорю с ним? Я смогу убедить его, положись на меня, – настаивал Симон.
– Нет, только не это. Я попытаюсь сама найти выход, – заверила его Залина.
Встреча с Симоном напомнила молодой женщине, что она оказалась в заколдованном круге, выхода из которого у нее нет. Думая о своей горькой судьбе, она на мгновение забыла о сынишке, который ехал рядом с ней на велосипеде. Она не заметила, как мальчик оказался на проезжей части. Как не заметила вынырнувшую на скорости машину, которая сбила ребенка. Она обезумела впервые мгновения после случившегося, села на землю, обняла окровавленное тело сына и никого не подпускала к нему. А потом, когда сознание вернулось к ней, откуда-то изнутри, из живота стал подступать страх. Это чувство росло, пока не добралось до самого сердца, и с невероятной силой сдавливало его. Страх поселился не только в сердце, он словно парализовал тело, которое внешне казалось исправно функционировавшим, а на самом деле это была только видимость, потому что Залина не воспринимала себя в отрыве от сына, они были с ним единым существом. А теперь, когда он мертв, и она мертва. Да и зачем ей жить? Какой смысл в ней? В памяти бесконечно вставали яркие картинки ее короткого материнского счастья. Вот она держит теплый комочек у своей груди, а потом качает его на руках. Вот малыш делает первые шаги, и мать не может им налюбоваться. Каштановые волосики колечками спадают на плечи, а в серых глазках горят озорные огоньки. Сколько радости испытала она, когда мальчуган произнес первое слово, совершил свою первую шалость. Ее надежда на счастье росла вместе с сыном. И вот его нет. И вместе с ним погибла ее надежда. Она кричит от боли, но крик ее растворяется в пустоте. Женщина молится. Но и молитвы напрасны. Ее все время преследуют видения – маленький сын зовет ее, протягивая к ней свои ручонки:
- Мама, где ты? Помоги мне, мне плохо, я хочу к тебе... Но видение мимолетно, оно исчезает, едва появившись. Залина теряет рассудок, она ходит по улицам с распущенными волосами, прижимая к груди куклу и укачивая, как младенца. Голос Лиора стоит у нее в ушах. А видения неотступны. Все махнули на нее рукой, даже Данил, которому она тоже стала неинтересна. Только Симон, как тень, следует за нею, стараясь вернуть ей память. И его любовь все-таки сотворила чудо – Залина постепенно стала приходить в себя. Вновь появилось желание жить, любить и быть любимой. Что ж, тем и сильна молодость, что она возрождает душу. Даже тогда, когда кажется, что утрачен последний шанс. Теперь ей ничто не помешает. У нее нет прошлого, впереди только будущее. И оно будет прекрасным.
- Теперь я ни за что не вернусь к Даниле, - решила женщина. - Он виновник всех моих бед. Я остаюсь с тобой, - сказала она Симону. Как-то вечером, прогуливаясь с Симоном, Залина увидела направлявшегося в их сторону пьяного Данила. В его глазах она прочитала одну лишь ненависть - как она, мужняя жена, посмела вопреки традициям их народа уйти к другому. Оставь нас, – попросил Симон Данила. – Ты безразличен к ней, оставь нас в покое. Живи своей жизнью. А мы будем жить своей.
– Нет, ошибаешься, - сказал он, - моя жена никогда не будет твоей. И неожиданно достав из кармана пистолет, Данил выстрелил в Залину. Залившись кровью, она упала к ногам Симона. Залина смотрела широко раскрытыми глазами в небо. На мгновенье ей показалось, что она видит своего маленького Лиора, тянущего к ней ручонки. Женщина улыбнулась. Симон услышал её последние слова:
- Сыночек, мама тоскует. Ещё чуть-чуть, и мы увидимся. Жди меня, малыш, я иду к тебе.
Потом она замолчала. И Симон понял, что навсегда. Он еще старался вдохнуть в неё жизнь, приподнял ее голову, и поцеловал в ещё тёплые губы… Но все было напрасно.
- Потерпи, родная, - умолял он, - я что-нибудь придумаю, только не умирай.
Его тело сотрясала нервная дрожь. Именно в эту минуту он понял, что с уходом Залины утратилась и его собственная жизнь, ибо ближе и роднее у него не было человека. Он прижал тело любимой к себе и завыл, как воет раненый зверь, обезумевший от боли и бессильной ярости.
В последний путь Залину провожали все, кто знал и любил ее. Тяжелое это было зрелище, даже казалось, что сама природа не могла смириться с такой потерей.

- Даже не знаю, как пережила всё это, - продолжала свой рассказ старушка.
Я всегда думала, что главное в жизни – материальная обеспеченность. Моя девочка ни в чем не испытывала нужды, и мужа для нее мне хотелось побогаче. И нашла. Лишь идя за ее гробом, поняла, что сама вырыла для дочери могилу, заставив выйти за богатого, но нелюбимого. А она любила Симона, нищего Симона. Вот и убил её муж, не вытерпев позора. Таков закон гор.
Я потеряла дорогих мне людей, а сама живу. Вот приехала к старшей дочери погостить. Побуду с внуками и уеду домой, чтобы мои не скучали. Я ведь через день хожу на кладбище, навещаю их. Что мне ещё осталось в этой жизни?
Я смотрела на женщину и недоумевала. Ведь даже после смерти дочери она не оправдывала её. Закон для неё был важнее.

* * *